Один день Бодо: как жил крестьянин в IX веке
Монастырь Сен-Жермен-де-Пре монастырь был важным духовным центром, а также функционировал как экономический узел новообразованной Каролингской Империи (охватывавшей территории современных Франции, Германии, Италии и других стран). Ведение подробной и точной записи арендаторов, таких как Бодо, было необходимо для целей налогообложения, военной службы, земельных транзакций и других форм экономического обмена между крестьянами, монастырем и двором.
Бодо был франкским крестьянином начала IX века. Его семья жила в поместье, принадлежащем монастырю Сен-Жермен-де-Пре неподалеку от Парижа, где они работали в качестве арендаторов. Бодо занимался вспахиванием земель, а его жена, Эрментруда, заботилась о домашнем хозяйстве. Их жизнь дает яркое представление о быте крестьян в эпоху Каролингов раннего Средневековья.
Поместья составляли основную экономическую и социальную структуру раннесредневековой Европы. Земельное владение феодального лорда не только было центром сельскохозяйственного производства, но и сосредоточием местной политической, социальной и культурной жизни. Монастырь Сен-Жермен-де-Пре вел подробный список арендаторов и других лиц, занимавшихся с ними делами, известный как Полиптих.
Чтобы управлять большим имением, настоятель монастыря Ирминон (ок. 820-х гг.) составил этот список, который сохранился в рукописи IX века в Париже (Национальная библиотека Франции, Ms Latin 12832).
С Бодо в нем числилось 10 000 других имен, расположенных в 25 различных деревнях, включая их имена, профессии и, что важнее всего, обязательства (аренда и труд), которые они были должны монастырю. Именно из этих данных мы можем отслеживать и восстанавливать жизнь Бодо, его жены и их троих "безымянных" детей.
Прежде чем углубиться в детали их повседневной жизни, важно отметить социальный статус Бодо и его семьи, так как он определял их обязательства. Бодо и его семья не были рабами и имели некоторую степень свободы. Однако состояние рабства и свободы не было бинарным в Средние века, и часто было точнее говорить о степени (не)свободы человека в различных обстоятельствах.
Христианство формально запрещает рабство, но на практике всё зависело от того, насколько свободной или (не)свободной была чья-либо социальная, экономическая и политическая жизнь после распада западных частей Римской империи. В бывших римских землях, которые теперь принадлежали различным германским племенам и их королевствам, жили колоны, свободные крестьяне в том смысле, что они не подчинялись рабству, но зависели от своих земель и имели малую мобильность. Были также крепостные, привязанные к поместьям своих владельцев. Крепостного нельзя было продать как товар, но иногда его обменивали при сделке с землей.
Кроме работы на земле, крепостные должны были выполнять и другую домашнюю работу для своих владельцев. Также существовали свободные крестьяне, владевшие землёй и ответственные за свои доходы и убытки. Будучи свободными людьми, они не платили аренду и труд, могли предлагать оплачиваемую работу феодальным властителям. Однако их независимость была хрупкой, и любой неурожай или несчастье, например, нападение других лордов, могло подчинить их феодалу и превратить в колонов или даже крепостных.
Бодо и его семья были привязаны к монастырю и имели различные обязательства перед ним, записанные в полиптихе Ирминона. Они жили в одной из деревень с другими крестьянами. Мы знаем имена некоторых соседей Бодо: Фрамберт, Эрмоин и Рагенольд, и у них были свои семьи. Круг крестьянских фермеров, вероятно, был самыми частыми социальными связями, которые мог завести Бодо. Он мог бы иногда видеть управляющего поместьем и даже людей из монастыря. Но монастырь был закрытым сообществом, и визиты извне были редкостью. Лишь проезжающий торговец мог бы посетить монастырь, хотя даже королевский визит был не невозможен, и для Бодо вид великого короля или дворянина, идущего по дороге, возможно с подарком от далекого халифа, как слон, мог бы стать событием всей жизни.
Бодо и Эрментруда были заняты весь год, и лишь в редкие праздники или религиозные праздники они могли отдохнуть. Бодо приходилось вставать рано и идти в монастырское поле с другими крестьянами, что было их основной обязанностью. Они должны были приносить собственные инструменты для вспашки и определенные подарки (яйца, овощи и т.д.), чтобы «подкупить» управляющего для более легкого дня.
Обязанности Бодо включали полевые работы с фиксированным количеством труда в поле, «барщина» — непредсказуемая вспашка по требованию, а также военная служба в форме выплаты денег или поставки скота солдатам. Еще была общественная служба, то есть участие в поддержке инфраструктуры деревни по мере необходимости. Любой день мог быть трудным для Бодо, и работа, должно быть, часто казалась бесконечной с утра до вечера, как описывал один раннесредневековый писатель:
«О, господин, я работаю очень усердно. Я иду на рассвете, впрягаю волов в плуг... каждый день я должен пахать участок или больше, после того как запрягу волов и закреплю лемех и лопату на плуге... Да, действительно, это очень тяжелая работа!»
Эрментруда тоже была занята. Она работала в мастерской с другими женщинами, пряла, красила и шила одежду, а также изготавливала другие повседневные аксессуары.
Каролингские короли в своих законах предоставляли очень подробный список того, что ожидалось от ежедневного труда крестьянки:
«Для работы наших женщин они должны своевременно предоставлять материалы, такие как лен, шерсть, вайда, киноварь, марена, гребни для шерсти, щеточки, мыло, жир, сосуды и другие предметы, необходимые. И пусть женские помещения будут хорошо ухожены, обеспечены домами и комнатами с печками и подвалами, окружены хорошей изгородью, и пусть двери будут прочными, чтобы женщины могли выполнять работу должным образом».
После выполнения своих обязанностей арендатора Эрментруда затем должна была идти на небольшой семейный участок и работать на нем: ухаживать за скотом и поливать овощи. Лишь после выполнения всех этих задач она могла вернуться домой, чтобы заботиться о детях, готовить для них еду, убирать дом и шить новую одежду для семьи к будущей зиме.
Когда Бодо возвращался после рабочего дня, семья немедленно ужинала и ложилась спать, так как физически трудный был день и у взрослых, и возможности отдохнуть не часто представлялись на рабочем дне. Вечерних развлечений было немного, так как с наступлением темноты весь дом окутывался мраком.
Сон был тем, в чем нуждались работавшие неустанно на полях, в мастерских и в домашнем хозяйстве, ведь следующий день не отличался бы от сегодняшнего или вчерашнего.
После Римского периода в Западной Европе наблюдался значительный спад аграрной интенсивности, что можно измерить снижением количества зданий, торговых сетей и качеством сельскохозяйственной продукции, как первичной, так и вторичной, как монеты или керамика.
Однако к концу первого тысячелетия, по крайней мере в северо-западной Европе, произошли крупные сдвиги, позволившие восстановить, если не увеличить, сельскохозяйственное производство.
Во-первых, вместо двухпольной системы крестьяне начали устанавливать трехпольную. При двухпольной системе земельная площадь делилась на две части, одна из которых засеивалась, а другая оставалась под паром. Новая же практика предусматривала засев третьей части зимними культурами, третьей — летними, что позволяло получать больше продовольствия и забирать землю более плодородной. В результате стали происходить излишки пищи, наблюдалось стабильное увеличение населения, а количество домохозяйств почти удвоилось. Больше земель было возделано, и стала развиваться торговля за пределами местных сообществ.
Во-вторых, наблюдалась малая локализованная урбанизация, поскольку либо деревни, расположенные на существующих ключевых торговых маршрутах, либо недавно включенные в коммерческую сеть, переживали значительный рост населения и инфраструктуры.
Что все это значило для таких крестьян, как Бодо? Для начала, у них появлялся другой выход из тех земель, которые обеспечивали их жизнь, но также привязывали их к этой земле. Все трое детей Бодо и Эрментруды имели бы лучшие шансы выжить в этом мире и больше возможностей его исследовать. Это не рисовало бы лучшую картину в целом, так как крестьяне все ещё находились под значительным экономическим, социальным и политическим давлением со стороны могущественных. Но во многих отношениях, которые в итоге изменили средневековую Европу, крестьяне впервые испытали на себе выгоды изменений в земельном производстве, и их жизнь несколько улучшилась.
99% средневековых людей жили так же, как Бодо, Эрментруда и их трое безымянных детей, чья судьба была тесно связана с судьбой земли в раннесредневековой Европе. Все, что у нас есть о них и их мире, — это Полиптих. Хотя это не более чем взгляд на их жизнь, Полиптих позволяет увидеть работу раннесредневекового поместья и людей, которые провели всю свою жизнь в нем с очень маленькой вероятностью когда-либо испытать большой внешний мир.
